"О красавица Сайма, ты лодку мою колыхала,
Колыхала мой челн, челн подвижный, игривый и острый,
В водном плеске душа колыбельную негу слыхала,
И поодаль стояли пустынные скалы, как сестры.
Отовсюду звучала старинная песнь — Калевала:
Песнь железа и камня о скорбном порыве титана.
И песчаная отмель — добыча вечернего вала,
Как невеста, белела на пурпуре водного стана.
Как от пьяного солнца бесшумные падали стрелы
И на дно опускались и тихое дно зажигали,
Как с небесного древа клонилось, как плод перезрелый,
Слишком яркое солнце, и первые звезды мигали;
Я причалил и вышел на берег седой и кудрявый;
Я не знаю, как долго, не знаю, кому я молился...
Неоглядная Сайма струилась потоками лавы,
Белый пар над водой тихонько вставал и клубился."
"Звякнет лодка оборванной цепью,
Вспыхнет яблоко в тихом саду,
Вздрогнет сон мой, как старая цапля
В нелюдимо застывшем пруду.
Сколько можно молчать? Может, хватит?
Я хотел бы туда повернуть,
Где стоит твоё белое платье,
Как вода, по высокую грудь.
Я хвачусь среди замершей ночи
Старой дружбы, сознанья и сил,
И любви, раздувающей ноздри,
У которой бессмертья просил.
С ненавидящей, тяжкой любовью
Я гляжу, обернувшись назад.
Защищаешься слабой ладонью:
-Не целуй. Мои губы болят..."
"Качалась лодка на реке
Под гнётом ветра.
Остался берег вдалеке
Едва заметный.
Роняли капли небеса
Изящным танцем,
Дождя и ветра голоса
Внушали сдаться.
Ввести в тоску унылый день
Гребца старался.
Но, слыша сердцем ветра песнь,
Он растворялся.
Казалось, дождь смутить решил
И сбить с дороги,
Но путник солнце не просил
Светить под ноги.
Он на мгновенье стал дождём, -
Исчезло время.
На берег лодку водоём
Принёс теченьем…"
Срыть совсем? Что ж, я могу копать... Могу и - не копать :)...
Но пока...
"В лодке лета, плывущей по волнам,
Вторя ветру и теплой погоде,
С саквояжем, лишь радостью полным,
И размеренным днем на исходе,
Я, покачиваясь, засыпаю...
Я лечу...и в природном дурмане
Мне все ближе реальности нотка.
И ступаю босыми ногами
По волне, где качается лодка..."