Стою, смотрю на свою тень
Она всегда со мною рядом,
Она забрала меня в плен
Не обещая мне награды.

То впереди бежит меня,
А то уныло отставая,
Пытается догнать меня
А я все убегаю.

Но тень моя, второе я
Она беззвучна и глуха.
Пока на свет буду я,
И тень со мною будет рядом.

Но кто в тени моей стоит
И кто мешает моей жизни,
Об этом лучше промолчим
Останемся в тени мы нашей мысли.

По клетке, шкафами задвинутой,
Где книги в пыли вековой,
Взъерошенный, всеми покинутый,
Он бегает вниз головой.

Чудак с потускневшими перьями!
Чудит, а под веками - грусть.
Язык истребленного племени
Он знает почти наизусть.

Язык, за которым ученые
Спускаются в недра веков,
Где спят города, занесенные
Золой раскаленных песков...

Язык, что плетьми виноградными
Петляет по плитам гробниц
И хвостиками непонятными
Виляет с разбитых таблиц.

Прекрасный язык - но забылся он,
Забылся, навеки уснув.
Огромный - но весь поместился он,
Как семечко, в маленький клюв.

Привык попугай разбазаривать
Бесценную ношу в тоске,
С собою самим разговаривать
На умершем языке,

В кольце кувыркаться стремительно,
Вниманья не видя ни в ком,
И сверху смотреть снисходительно,
Когда назовут дураком.